Стой, кто идет.
Граница между Францией и Швейцарией призрачна, хотя Швейцария пока не вступила в Шенгенскую зону. Снующие взад-вперед между швейцарской Женевой и французским Ферне-Волтэром и Сан-Жени российские ученые-физики из ЦЕРНа обычно не привлекают внимание таможенников. А уж если ехать на велосипеде, то самый большой знак внимания, на который можно рассчитывать – это ленивое «бонжур». А то и вовсе не заметят, занятые отслеживанием машин, которые ввозят из Франции в Швейцарию запретные лишние килограммы мяса. Тут швейцарцы бдят – ведь евро подешевел, и теперь уже не все сознательные граждане Конфедерации готовы переплачивать, чтобы поддержать экономику родной страны полновесными швейцарскими франками.
Но это швейцарская таможня – они всегда на своем посту, в любое время. Правда, пешеходов и велосипедистов также игнорируют. А вот на французской таможне обычно пусто, особенно если погода не очень. Еду я как-то на велике в дождь, подъезжаю к таможне – а у них там ветер разметал по дороге красно-белые столбики, которые когда-то обозначали полосу движения. И в будке – никого не видать, пять часов вечера уже, нерабочее, значит, время.
Вообще, мы уже некоторое время живем во Франции, поэтому решили наконец сменить свою краткосрочную визу, которая дает право только на визиты, на визу с правом проживания. Несколько месяцев ожидания – и вот, наконец, мы стали уже законно проживать во Франции. Нам как раз недавно вернули наши паспорта, и теперь мы снова гордо можем достать из широких штанин нечто реальное, вместо помятых копий со штампиком, который даже первоклашке нарисовать не составило бы труда.
И вот, на выходных мы погуляли по Женеве и теперь возвращались к себе «домой». Наш автобусный билетик действовал только на швейцарской территории, поэтому мы не стали ради лишних 20 метров ехать зайцами и вылезли на последней швейцарской остановке. И пошли через границу пешком.
Неожиданно перед нами материализовался французский таможенник с совершенно немыслимым приветствием: «Ваши документы». Дима сразу каким-то образом понял его и полез за документами.
Тем временем француз продолжал «наступать»:
- Вы делали покупки в Швейцарии?
- Да, мы купили книги, - обрела я дар речи.
- Откуда вы прибыли? – разошелся француз, почуяв иностранцев.
- Он – из России, а я – из Украины, - совсем растерялась я.
То ли не все французы хорошо знают географию, то ли я плохо произношу название родной страны, пытаясь все время начинать с буквы «У» вместо положенного «Ю» по-французски, но в этот раз растерялся таможенник. Он понял меня только с третьего раза, или только сделал вид, что понял, так как Дима как раз вручил ему наши документы – пущай почитает сам.
В моем паспорте француз нашел только страничку с фотографией – до виз не дочитал. Повертел в руках с недоумением бумажку, которая как раз все объясняет – «Аттестасион» для ученых не европейцев и членов их семей. И задал «вопрос на засыпку»:
- Вы здесь на каникулах?
Я сообщила стражу границы, что рядом со мной стоит мой муж, который работает в ЦЕРНе. Видимо, убедительно рассказанная легенда всегда весомее всех выданных официальных бумаг, потому что таможенник сразу потерял к нам всякий интерес, и даже не взял в руки Димины документы.
Мы были отпущены с миром, и следующие 10 минут высказывали разные гипотезы, чего хотел от нас француз, почему не проверил все-таки документы и не посмотрел, что же мы купили в Швейцарии. А вот тут – стоп! А книги-то мы купили на знаменитом блошином рынке Планпале! Соответственно, никаких чеков не имеем, да и книжки с блошиного рынка обычно имеют вид довольно потрепанный. Но это не главное – несколько раз нам доводилось обнаруживать в таких книжках библиотечные штампы. Как бы мы в таком случае доказали, что «Игрока» Достоевского на французском языке мы купили, а не украли у мсье Dubois, который взял ее почитать в библиотеке Нешателя 15 лет тому назад?
|
